При переносе исторических событий на большой экран творческий вымысел становится неизбежным элементом. Сценаристы зачастую дорабатывают диалоги, сокращают временные рамки, а порой и приукрашивают те или иные факты для усиления драматического эффекта. С этим можно согласиться, ведь кинофильм не является точным историческим документом.
Однако случается, что режиссеры теряют чувство меры, и подлинность исторической канвы деформируется до неузнаваемости. Поиск баланса между увлекательным сюжетом и уважением к историческим фактам – задача не из простых, и далеко не каждый фильм успешно с ней справляется.
Дофин находился в сотнях километров: "Король" (2019)
С самого начала было очевидно, что картина не станет эталоном исторической достоверности. Режиссер Дэвид Мишо и Джоэл Эдгертон создавали сценарий, основываясь не на документальных хрониках, а на шекспировской "Генриаде". Как известно, Шекспир сам весьма свободно обращался с жизнеописанием Генриха V. Поэтому некоторая часть вольностей здесь вполне допустима. Например, трансформация молодого наследника в бунтующего повесу выглядит эффектно на экране, хотя в реальности он с ранних лет был вовлечен в государственные дела.
Но самая грубая подделка – битва при Азенкуре. В фильме Дофин лично появляется в самой гуще битвы, бросает вызов Генриху и мгновенно погибает. В действительности же он находился на удалении сотен километров от поля боя, страдал от слабого здоровья и был известен как человек скромный и богобоязненный. К тому же, поединки в центре сражений были скорее редкостью, нежели распространенным приемом для финальной сцены.
Столь ценного заложника не отпускают: "Король вне закона" (2018)
"Король вне закона" с Крисом Пайном в роли Роберта Брюса — одна из наиболее зрелищных исторических драм последних лет. После казни Уильяма Уоллеса и подавления стремления Шотландии к независимости, Брюс поднимает восстание, продолжая отстаивать свободу своей страны. В отличие от "Храброго сердца", в котором погрешностей хватает на целый учебник, этот фильм довольно точно передает атмосферу той эпохи. Финальная битва при Лаудон-Хилле, несмотря на некоторые неточности в тактике, выглядит убедительно и эффектно.
Однако ближе к финалу сценаристы решили добавить драматизма. В разгар битвы принц Эдуард, к тому моменту уже коронованный, вызывает Брюса на поединок, терпит поражение и… благополучно уезжает. Здесь рушится вся логика: исторический Эдуард вообще не участвовал в битве, а если бы и оказался там, его бы наверняка не отпустили. Любой правитель использовал бы столь ценного пленника в качестве главного козыря в войне.
Героя превратили в пьяницу: "Зулусы" (1964)
Фильм "Зулусы", принесший Майклу Кейну первую известность, рассказывает об обороне Роркс-Дрифт. В январе 1879 года менее 150 британских солдат удерживали позиции против почти четырех тысяч зулусов. Сама по себе история захватывающая и не нуждалась в дополнительных приукрашиваниях, но создатели решили иначе.
Наибольшее негодование вызвало изображение рядового Генри Хука. В фильме он показан как бунтарь, пьяница и вор. В действительности же Хук был дисциплинированным солдатом, не употреблял алкоголь и пользовался уважением сослуживцев. Семья героя была настолько оскорблена подобным искажением, что, по некоторым данным, покинула премьерный показ.
Британцы – карикатурные злодеи: "Патриот" (2000)
"Патриота" можно назвать американской версией "Храброго сердца". Мел Гибсон (снова) играет Бенджамина Мартина — собирательный образ, вдохновленный несколькими историческими личностями (снова). Его персонаж берется за оружие после того, как британцы сжигают его дом и убивают его семью (снова).
Главная проблема заключается в том, что фильм изначально строился на удобных исторических фрагментах. Чтобы вызвать у зрителя гнев, англичане изображены либо жеманными аристократами с нелепыми манерами, либо жестокими палачами. На экране они расстреливают пленных и сжигают мирных жителей в церкви. Но документальных подтверждений таким зверствам во время Американской революции практически нет. Более того, это было бы крайне нелогично: колонисты оставались подданными британской короны, и королевские войска рассматривали войну как подавление бунта в колонии.
Правда оказалась слишком невероятной: "По соображениям совести" (2016)
Военная драма Мела Гибсона получила восторженные отзывы, а Эндрю Гарфилд был номинирован на "Оскар" за роль санитара Десмонда Досса. Этот реальный герой во время Второй мировой войны отказался брать в руки оружие, однако проявил невероятное мужество на поле боя. В битве за Окинаву он спас 75 человек и был удостоен Медали Почета.
Фильм демонстрирует многое, но одна из наиболее поразительных историй осталась за кадром. В картине Досс отбрасывает гранату, спасая сослуживцев, и его уносят на носилках. В реальности все было гораздо жестче. Будучи раненым, он несколько часов ждал помощи, а когда носилки наконец прибыли, настоял, чтобы ими воспользовался другой солдат. Вскоре после этого японский снайпер прострелил ему руку, и Досс, почти обессилев, дополз до безопасного места самостоятельно.
Главный злодей, которого не существовало: "Враг у ворот" (2001)
"Враг у ворот" позиционируется как история легендарного противостояния советского снайпера Василия Зайцева и его немецкого соперника, майора Эрвина Кёнига. Фильм впечатляюще передает атмосферу горящего Сталинграда — бесконечные развалины, адская бойня и нечеловеческие условия выживания. Действительно, обстановка передает ужасы самой кровопролитной битвы Второй мировой войны.
Однако у этой увлекательной истории есть серьезная проблема: центральное противостояние снайперов, вероятнее всего, никогда не происходило. Василий Зайцев действительно уничтожил более двухсот врагов и стал символом советского снайперского искусства. Но в немецких архивах отсутствуют упоминания о майоре Кёниге. С большой долей вероятности этот антагонист был просто выдуман для создания драматического сюжета.
Из кузнеца в лорды? Только в кино: "Царство небесное" (2005)
Ридли Скотт создал масштабное и захватывающее кино, но историческая правда была принесена в жертву драматизму. В центре сюжета – Балиан, юный кузнец, отправляющийся в Святую землю и становящийся в итоге лордом, возглавляющим оборону Иерусалима.
В действительности все было иначе. Балиан действительно защищал город, но он был выходцем из знатного рода, а не простым ремесленником. Ни один кузнец в те времена не смог бы достичь такого высокого положения, не говоря уже о романе с королевой Иерусалима. Данный сюжетный ход смотрится красиво на экране, но не имеет под собой исторической основы.
Императора убили совсем иначе: "Гладиатор" (2000)
Ридли Скотт умеет снимать впечатляющие исторические драмы, и "Гладиатор" давно стал классикой жанра. В центре истории – Максимус, римский генерал, преданный Коммодом, сыном Марка Аврелия. Герой проходит путь от полководца до гладиатора и в финале убивает императора прямо на арене Колизея.
Однако с историей у фильма мало общего. Коммода действительно не любили, но он не убивал собственного отца. Да, он часто появлялся на арене Колизея, но делал это только для развлечения и не рисковал жизнью. Его настоящая смерть была гораздо менее героической: после лет тирании и паранойи Коммод был задушен в бане римским борцом, подосланным приближенными.
Почти все – неправда: "Храброе сердце" (1995)
Фильм Мела Гибсона любят за масштабные батальные сцены и харизму главного героя, но с исторической достоверностью у него большие проблемы. Ошибок здесь столько, что перечислять можно бесконечно, поэтому стоит отметить только самые явные.
В знаменитой битве при Стерлинге создатели "забыли" показать сам мост — место исторической "Битвы на Стерлингском Мосту". Романтическая линия с принцессой Изабеллой выглядит эффектно, но в реальности ей было всего девять лет, когда Уильяма Уоллеса казнили. Даже прозвище "Храброе сердце" на самом деле принадлежало другому шотландскому лидеру — Роберту Брюсу.
А самая нелепая деталь — костюмы. Персонажи с гордостью носят килты, которые вошли в моду лишь спустя два столетия после смерти Уоллеса.
Жертвоприношения были, но не такие: "Апокалипсис" (2006)
Фильм Мела Гибсона (снова), действие которого разворачивается в Мексике начала XVI века, получился зрелищным и напряженным. Изображение цивилизации майя в состоянии упадка представляется как предостережение и отсылка к проблемам современного общества. Однако в ключевой сцене массовых жертвоприношений историческая правда уступает место эффектному вымыслу.
Да, майя приносили в жертву людей, но это происходило в редких случаях и далеко не в тех ужасающих масштабах, которые показаны в фильме. Массовые ритуалы с огромным количеством жертв были скорее характерны для ацтеков. Смешение двух различных цивилизаций ради зрелищности — грубое искажение, разрушающее исторический контекст.
