В последнее время слово "честность" приобрело оттенок идеологии. Его активно используют как зрители, так и критики, оценивая фильмы, книги, музыку и многое другое. Особенно это заметно в кинематографе. В комментариях к фильмам, особенно отечественным, часто встречаются клише: "Этот фильм честный", "в нём чувствуется правда жизни", "а вот это – фальшь и наигранность". Иногда создаётся впечатление, что для некоторых зрителей "честность" – это универсальный критерий оценки, мерило соответствия или несоответствия реальности. Однако мало кто задумывается о многогранности правды.
Требование честности в кино, вероятно, не сводится к документальности или буквальному отражению действительности. Скорее, это вопрос ощущения внутренней подлинности, искренности высказывания, которая может не совпадать с личным восприятием реальности. Тем не менее, многие зрители, особенно старшего поколения, уже сформировавшие собственный "реестр честного кино", с трудом принимают идею о том, что правда может быть разной. Они стремятся видеть ту правду, которая им знакома, которая подтверждает их убеждения и укладывается в рамки привычного и пережитого.
Для многих честность – это, по сути, синоним ностальгии. Честное кино – это то, что вызывает воспоминания о молодости, о советских фильмах, о "доброте", о понятных героях и простых ценностях. Это кино, где зло наказывается, добро побеждает, а мир чётко разделен на хорошее и плохое. В таком кино человек чувствует себя комфортно, находит подтверждение своим взглядам.
Отсюда и возникает неприятие современных фильмов, особенно тех, которые оставляют после себя ощущение дискомфорта. Когда герой не является героем в классическом понимании, а предстаёт человеком с сомнениями, слабостями и эгоистичными чертами. Когда фильм не предлагает однозначных ответов. Когда он вообще не стремится что-то "донести" или поучать. Всё это воспринимается как "нечестность", хотя в действительности может быть наоборот. Это и есть правдивый взгляд на сложного человека в сложном мире.
Разница в восприятии честности может быть обусловлена различиями в культурных кодах. Поколение, сформировавшееся в 60-80-е годы, выросло на фильмах, где моральные принципы были чётко определены. Добро – это добро, а зло – это зло. Конечно, существовали и сложные картины, но общий посыл был направлен на утверждение конкретных норм.
Современное кино, особенно независимое, зачастую не имеет этой моральной "опоры". Оно исследует, наблюдает, деконструирует, а не утверждает. Для зрителя старой закалки это может показаться предательством: почему никто не объясняет, кто прав, а кто виноват? Почему я должен решать сам? Почему мне показывают персонажа, совершающего отвратительные поступки, но его при этом никто не осуждает?
Интересно, что понятие "честность" часто связывают и с актёрской игрой. "Верю!" – восклицают зрители, когда актёр играет искренне, с полной отдачей, когда он действительно вживается в роль. Но ведь у каждого своё представление о "вживании". Один поверит, например, Наталье Гундаревой, другой – Виктории Толстогановой, третий – Юрию Борисову. У каждого свои "триггеры правды". Но далеко не каждый зритель готов признать, что его личное восприятие "правды" – это всего лишь одна из множества точек зрения.
Парадоксально, но истинная честность нередко вызывает отторжение. Когда режиссёр снимает о бедности, его упрекают в "чернухе". Когда рассказывает о детских травмах, его обвиняют в вынесении сора из избы. Когда создаёт фильм без морали, начинают говорить о пустоте. Но ведь в этом и заключается честность: показать мир таким, каким ты его видишь. Не таким, каким хочется его видеть, а таким, какой он есть для тебя.
Можно вспомнить, как зрители критиковали фильмы "Коктебель", "Как Витька Чеснок вёз Лёху Штыря в дом инвалидов", "Анна. От 6 до 18" – за их кажущуюся мрачность и пессимизм. Но если разобраться, то эти фильмы как раз о сложной и настоящей любви, о внутренней боли, которую не все готовы признать даже в себе. Честность – это не всегда улыбка. Часто – это шрам.
Разумеется, честность не может служить оправданием некачественной работы. Иногда за маской "честного кино" скрывается отсутствие формы, режиссуры, стройной драматургии. Но одно не исключает другого: возможно создавать как сложное, так и качественно сделанное кино.
Важно признать, что честность – это не универсальный шаблон. Она может быть доброй и жестокой, уютной и пугающей, лиричной и резкой. Каждый автор открывает зрителю свою правду. И если мы готовы это принять, пусть даже не сразу, нехотя, с сомнениями, то мы приближаемся к настоящему диалогу с искусством. Если же мы требуем, чтобы всё соответствовало рамкам нашего личного опыта, то, возможно, это честность искажённая, та, что боится иной правды.
